С 22 ноября Иван Клейман работает в новом статусе – спасатель международного класса. Весь спасательский стаж, от РФ до международника, занял у Ивана 18 лет, все эти годы он отработал в Архангельской областной службе спасения.
Получением высшей спасательской категории я озаботился два года назад. Такая возможность предоставляется раз в год. Отправил анкету в департамент аварийно-спасательных формирований при МЧС РФ, но ее не приняли. В этом году попробовал снова, и на этот раз мне повезло. Это конкурсная процедура – на место в высшей спасательной иерархии претендуют в среднем 20 человек, а отбирают всего 6, то есть 3,5 человека на место.
По приезду сдавали вступительные экзамены в рамках аттестации спасателя 1 класса: медицина, газоспасательная, противопожарная, тактико-специальная и психологическая подготовка, РХБЗ, плюс знание английского языка. Я оказался в своей группе «белой вороной». Почти все кандидаты имели допуск только на поисково-спасательные работы, а я аттестован на 4 вида работ из 10 существующих в России, как и все спасатели в АОСС – это ПСР, газоспасательные работы, аварийно-спасательные работы, связанные с тушением пожаров, ликвидация аварийного розлива нефтепродуктов. С одной стороны преимущество, с другой – дополнительные вопросы на экзамене.
Полтора месяца я жил в Ногинске вместе с коллегами из разных регионов. Это очень продуктивный обмен опытом – у спасателей из других городов свои особенности, нюансы в работе. Практически все – спортсмены, альпинисты, много работают в горах. В этом плане мне как командиру отряда было чему поучиться, ведь у нас использование альпснаряжения – редкий случай. Не существует спасателя, который знает абсолютно всё и во всем хорош. Кто-то «болеет» горами, мое приоритетное направление – лес.
Пожарные и спасатели, федеральные, региональные и муниципальные – все мы очень разные, но есть то, что нас объединяет – спасательский дух. Неважно, из какого ты формирования, какова его ведомственная принадлежность. Настоящие спасатели работают не из-за денег, «бизнесмены» здесь быстро отсеиваются. Те, кто дослужился до 1 класса – это профессионалы, действительно преданные своей работе.
Раз в три года нужно будет подтверждать свою классную квалификацию на межведомственной аттестационной комиссии. Для международников проводятся недельные сборы, организаторы которых стараются максимально «перемешать» участников для обмена опытом.
Принципиальное отличие международника от предыдущей ступени, спасателя 1 класса – в знании иностранного языка не ниже твердой пятерки школьной программы для возможности проведения аварийно-спасательных работ за рубежом.
Есть отдельные спасатели, которые получают аттестацию международника – по всей России их около 200 человек. А есть целые подразделения, которые могут привлекаться для работ за рубежом и пользуются облегченным визовым режимом. В России таких три: отряд «Центроспас», Казанский и Хабаровский поисково-спасательные отряды, все они действуют под эгидой МЧС. Вовсе не значит, что все сотрудники этих отрядов – международники, но при этом все они могут работать за пределами России в составе своего подразделения. В других странах классификация спасателей отличается, но подобный спасательский «сцецназ» тоже существует. Правда, не в таких количествах, как в России – в лучшем случае это 1-2 подразделения на страну.
Звание международника – не гарантия стопроцентных знаний в любой области. Зачастую прикладные знания спасателей 1, 2, 3 классов могут быть даже выше. Но препятствием на пути карьерного роста могут стать бюрократические формальности – например, отсутствие высшего образования, без которого путь в международники закрыт.
Особых перемен в жизни и работе с получением нового статуса я не почувствовал. Сейчас я отошел от оперативной работы, уже больше года являюсь командиром отряда, занимаюсь административной деятельностью и выезжаю только на очень крупные, значимые происшествия. У нас на службе среди командиров отделений распределены обязанности по профподготовке. Мое направление – ПСР в лесу.
«Самым-самым» ЧС за годы службы для меня, как и для многих спасателей и пожарных Архангельского гарнизона, стал взрыв газа в доме на пр. Сов. Космонавтов в 2004 году. К тому времени я работал только год, большого опыта не было, и тут – такое серьезное происшествие. Также запомнилось обрушение железобетонных конструкций на заброшенном заводе в Северодвинске в 2013 году. Один человек погиб, один пострадал. Хотя по количеству жертв бывали ситуации и похуже, но ситуация создалась неординарная и интересная. Это был первый опыт работы на завалах с помощью средств поиска. Мы очень удачно применили тепловизор, который ранее использовали только на пожарах, для поиска скрытых очагов. В совокупности с кинологическим расчетом тепловизор показал очень высокую эффективность. Тепловизор показывает все разницы температур, поэтому он эффективен на завалах для поиска людей, в том числе погибших, если с момента обрушения прошло немного времени. Термоточки на завале, которые показал тепловизор, локально проверили кинологи с собаками. Одну из таких точек и подтвердила собака. Стали разбирать – и наши человека, тем самым сэкономив очень много времени. Сплошной разбор завала занял бы около суток, а мы справились за пару часов.
Навыки спасателя помогают и в обычной жизни. Во время учебы в Ногинске я стал свидетелем крупной дорожной аварии, где оказывал первую помощь пострадавшим. Лобовое столкновение произошло у меня на глазах, один человек получил перелом голени – до приезда медиков нужно было ее шинировать при помощи подручных средств. Пришлось предотвратить попытки очевидцев вытащить двоих участников аварии из машины. Хоть люди, по внешним признакам, травм не получили, извлекать их из аварийного автомобиля можно только на спинальном щите, с использованием шейного воротника.
Я работаю спасателем почти 20 лет, и за это время специфика нашей работы сильно изменилась. Изменились и люди. Раньше приезд спасательной группы на происшествие вызывал шок, население привыкло рассчитывать только на свои силы и справляться с проблемами самостоятельно. Сейчас под воздействием СМИ люди стали в какой-то степени инфантильны, и ищут помощи там, где раньше никому и в голову бы не пришло звонить на номер 112. А вот в глубинке до сих пор всё по-старому. В той же Лешуконии, в труднодоступных северных деревнях, люди живут в своем обособленном мире, не ждут «спецназа» с вертолетами, квадроциклами и дронами, а рассчитывают на себя.
С одной стороны, работать стало легче – появилось больше новой техники, технологий, опыта, тактических возможностей. Но увеличилась и тяжесть последствий некоторых происшествий – например, пожары стали сложнее в связи с использованием материалов токсичных отделочных материалов. Что касается ДТП, с одной стороны, автомобилей стало больше, и они развивают большие скорости. Но автомобильные системы безопасности стали на порядок выше, а дороги – лучше. Еще лет 10 на дорожные аварии с тяжкими последствиями, где требуется применение специального инструмента, мы выезжали гораздо чаще.
В моем случае хобби в каком-то смысле стало основной работой. Лес, туризм, рыбалка – этот образ жизни способствует профессии спасателя-поисковика. Но есть и другое увлечение, совершенно не связанное со спасением. По образованию я учитель истории, интересуюсь различными ее направлениями - политической, экономической, микроисторией. Еще я занимаюсь нумизматикой, коллекционирую монеты и всё, что с ними связано, например, жетоны пожарных подразделений – в коллекции уже больше тысячи экземпляров. Путешествую, но нечасто, в основном по Архангельской области, которую благодаря работе изучил досконально.
Самые красивые, но в то же время самые сложные в плане поисково-спасательных работ – Лешуконский и Мезенский районы. Удаленность, отсутствие дорог, инфраструктуры, сотовой связи для этих мест – норма жизни. Помню, на поисковые в лешуконскую деревню Родома, что на границе с Коми, только в одну сторону добирались почти трое суток.
Интересен опыт зарубежных коллег – в США, например, поиском пропавших в лесу в основном занимаются прошедшие специальное обучение волонтеры. Мы движемся по этому пути и активно сотрудничаем с добровольцами. Наряду с профессиональными спасателями на поиск выезжают волонтеры отряда «Север», кинологи из «Следопыта». Недавно на базе областной службы спасения был образован еще один волонтерский поисковый отряд – «Двина».
Нет никакого особенно секрета в том, чтобы получить высший спасательский статус – это постоянная работа над собой, учеба, самоанализ. Хотелось бы пожелать спасателям постоянно самосовершенствоваться, и не только в рамках подготовки, которая дается на службе. Это желание должно идти изнутри, ты должен сам проявлять инициативу. Искать, копать, тренироваться, узнавать что-то новое, не сидеть на месте. Анализировать собственную работу, делать выводы, улучшать, учиться и на чужих ошибках.
Для чего мне статус международника? Это и самоутверждение, и работа на престиж службы. Большинство спасателей международного класса относятся к федеральной составляющей, МЧС, а областных очень мало. В Архангельской области три спасателя-международника – помимо меня, это начальник службы спасения им. И.А. Поливаного Михаил НАПОЛЬСКИХ и спасатель Архангельского арктического комплексного аварийно-спасательного центра МЧС России Василий КОШУТИН. Я единственный из всех, кто получил это звание во время службы в областной структуре.
За время учебы в Ногинске понял, что требования к профессиональной подготовке в нашей службе очень высоки, многим нашим ребятам достаточно лишь подтянуть уровень английского, и они тоже будут достойны международного статуса. АОСС находится на достаточно высоком уровне по сравнению с общероссийским. Хочется и дальше работать в Архангельске и улучшать ее.
Хотелось бы назвать людей, которые больше всего повлияли на мое становление в качестве спасателя. Для меня были большим авторитетом Сергей Солод и Василий Кошутин, которые работали в службе со дня ее основания в 1998 году. Ну и, конечно, основатель службы Игорь Афанасьевич Поливаный. Он с его отличным знанием английского имел все возможности стать международником, но ограничился 1-м классом. В ногинском центре подготовки спасателей один из наших преподавателей заявил, что лучшим руководителем аварийно-спасательной службы, которого он знал, был Игорь Поливаный. Действительно, благодаря его заслугам наша служба держит такой уровень. Пожинать плоды его руководства мы будем еще долго, но стараемся и преумножать их. У Игоря Афанасьевича была мечта – чтобы в Архангельской областной службе спасения были свои международники. Я эту мечту исполнил. Думаю, он был бы сейчас рад.
